Как мой дом опустел, все уехали, дом обезлюдел...

Как мой дом опустел, все уехали, дом обезлюдел,
                             в нем так неуютно теперь,
                                 непривычно и странно.
Нынче спать лягу рано, и буду лежать неподвижно
                        и слушать, как тикают стрелки
                     и медленно падают капли из крана.
Удивительно, как изменяются вещи,
          то вдруг совершенно ненужными нам становясь,
                                         то, напротив,
                                             глядишь —
                              и дороже тебе, и нужнее,
и другое совсем обретают значенье и вес,
                           будто ты их увидел впервые,
                            и вот уже смотришь нежнее.
Стол и стул, и кровать, полотенце и кружка, часы
                                    и все прочие вещи
                     сегодня другого исполнены смысла
                            и стали иными, чем прежде.
Выразительный жест одиночества вдруг проступает
                                            отчетливо
                     в этой недвижно висящей на стуле
                                       забытой одежде.
Подойдешь и поправишь, погладишь рукою,
                           на краешек стула присядешь,
                             устав от пустого шатанья.
Словно это не дом, а вокзал или зал ожиданья,
                                       где нет никого,
                                   лишь одни ожиданья,
                                        одни ожиданья.
И уносится ветром попутным куда-то все дальше
                                         летящее мимо
                              транзитное облачко дыма,
и проносятся мимо мои поезда, все проносятся мимо,
                                      проносятся мимо.

Письма Катерине или Прогулка с Фаустом, 1981

Другие произведения

Вся поэзия