«Что происходит на свете? - А просто зима»: 100 лет Юрию Левитанскому

Опубликовано в «Российской газете» №14 от 22 января 2022 года. Автор Павел Басинский.

Кажется, сама судьба готовила его к тому, чтобы он стал фронтовым поэтом. Как его друг и сокурсник по ИФЛИ (Институт философии, литературы и истории) Семен Гудзенко, с которым они вместе, будучи еще студентами, добровольцами ушли на войну и в начале ее вместе составляли один пулеметный расчет.

Тем более что военный путь Левитанский прошел сверх меры. Был пулеметчиком, военным корреспондентом, печатался во фронтовых газетах, отмечен многочисленными боевыми наградами. Участвовал в обороне Москвы, дошел до Праги, откуда в 1945 году с армией был переброшен на Дальний Восток, где принимал участие в Советско-японской войне. Демобилизовался в звании лейтенанта лишь в 1947 году.

Но жизнь и особенность таланта Юрия Левитанского распорядились иначе. Его первый поэтический сборник «Солдатская дорога» (1948), вышедший в Иркутске, где Левитанский после войны прожил десять лет, прошел незамеченным. Известность пришла к нему в Москве, где в конце 50-х годов поэт учился на Высших литературных курсах в Литинституте.

В 1959 году выходит его поэтический сборник «Стороны света». В нем уже отчетливо проявляется главная особенность его поэзии - это удивительное сочетание вечного и земного, космического и самого обыденного.

Древнее,
неразгаданное пространство
смотрит на землю
холодно и бесстрастно.
В темных глубинах
маленькой светлой точкой
спутник сейчас проходит
орбитой точной.
Чтоб заглянуть
в безвестные те высоты,
ни к чему ни двадцатый этаж,
ни сотый.
Лучик зеленый,
парящий в туманных сферах,
виден отчетливо
в этих осенних скверах,
где под грибком раскрашенным
из фанеры
утром играют в шашки
пенсионеры,
где возле булочной
пахнет горячей сдобой -
здесь, на земле этой будничной,
строгой и доброй.

Неслучайно следующий сборник, вышедший в 1963 году, он назвал «Земное небо». Здесь ярко проявилась еще одна особенность стихов Левитанского - их неподражаемая ирония. Одно из стихотворений называлось хулигански: «Стихотворение, в котором появляется гусь»:

А перед моими глазами
проходит блистательный гусь.
Нисходит он, как благодать,
ко мне на окошко садится,
и то, что он важная птица,
по перьям легко угадать.
Он весь как изящный сосуд
холодного высокомерья.
Он мне говорит:
- Эти перья
удачу тебе принесут. -
И он говорит мне:
- Прошу,
возьми их, мне вовсе не жалко.
Мне даже становится жарко,
когда я их долго ношу.
Бери их себе
и пиши,
как тот гениальный поручик,
который не знал авторучек,
а были стихи хороши.


В будущем способность к иронии сделает Левитанского одним из самых известных пародистов, любимцем 16-й полосы «Литературной газеты» «12 стульев», которая появилась в 1967 году и с тех пор имела такую огромную популярность, что ради нее многие читатели и стояли в очереди за подпиской на «Литгазету». Пародии Левитанского были весьма бесхитростные по смыслу, но виртуозные по технике. Пародия для того, кто в этом понимает, непростой жанр. Здесь нужно не просто зубоскалить, но чувствовать стиль и нерв чужого стихотворения. Свои пародии Левитанский писал на мотив считалочки «Раз, два, три, четыре пять. Вышел зайчик погулять. Вдруг охотник выбегает, Прямо в зайчика стреляет». Вот как звучали на этот мотив спародированные стихи Беллы Ахмадулиной:

О ряд от единицы до пяти!
Во мне ты вновь сомнения заронишь.
Мой мальчик, мой царевич, мой звереныш,
не доверяйся этому пути!
Душа твоя звериная чиста.
Она наивна и несовременна.
Длина твоих ушей несоразмерна
внезапной лаконичности хвоста.
А это «зайчик» Андрея Вознесенского:
Шагадам, кричу, магадам.
Hе отдам!
Пятый день по следу лечу,
чу чую мочу.
Hичего - все равно доскачу.
Hичего - что не по годам.
Шагадам, кричу, магадам.
Hервы, что ли, отключены?
Ветчины хочу, ветчины!
Hе морковное е-мое.
Hе капустные кочаны.
А хочу получить свое.
Ветчины хочу, ветчины!

Широкую литературную известность Левитанскому принес сборник 1970 года «Кинематограф». С этой книги начинается уже не только выдающийся поэт, но и автор стихов, которые так и просятся быть исполненными как песни. Стихотворение, давшее название сборнику и стала знаменитой песней, которую много раз исполнял актер Андрей Миронов:

Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Кем написан был сценарий? Что за странный фантазер
этот равно гениальный и безумный режиссер?
Как свободно он монтирует различные куски
ликованья и отчаянья, веселья и тоски!
Он актеру не прощает плохо сыгранную роль -
будь то комик или трагик, будь то шут или король.
О, как трудно, как прекрасно действующим быть лицом
в этой драме, где всего-то меж началом и концом
два часа, а то и меньше, лишь мгновение одно...
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!

В будущем песни на стихи Юрия Левитанского станут всенародно любимыми. Их будут распевать туристы у костра, даже не зная толком, кто автор этих строк:

Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе.
Щит и латы. Посох и заплаты.
Мера окончательной расплаты.
Каждый выбирает по себе.


И наконец трудно назвать стихотворение, которое стало бы таким популярным, как «Диалог у новогодней елки» Юрия Левитанского, которое супруги Сергей и Татьяна Никитины исполнили в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит» 1979 года.

- Что происходит на свете? - А просто зима.
- Просто зима, полагаете вы? - Полагаю.
Я ведь и сам, как умею, следы пролагаю
в ваши уснувшие ранней порою дома.
- Что же за всем этим будет? - А будет январь.
- Будет январь, вы считаете? - Да, я считаю.
Я ведь давно эту белую книгу читаю,
этот, с картинками вьюги, старинный букварь.
- Чем же все это окончится? - Будет апрель.
- Будет апрель, вы уверены? - Да, я уверен.
Я уже слышал, и слух этот мною проверен,
будто бы в роще сегодня звенела свирель.
- Что же из этого следует? - Следует жить,
шить сарафаны и легкие платья из ситца.
- Вы полагаете, все это будет носиться?
- Я полагаю, что все это следует шить.
- Следует шить, ибо сколько вьюге ни кружить,
недолговечны ее кабала и опала.
- Так разрешите же в честь новогоднего бала
руку на танец, сударыня, вам предложить!
- Месяц - серебряный шар со свечою внутри,
и карнавальные маски - по кругу, по кругу!
- Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку,
и - раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три!..


Родившийся в городе Козельце на Украине в 1922 году, прошедший войну, Юрий Левитанский был старше поколения «шестидесятников» Евтушенко, Вознесенского, Ахмадулиной... Но воспринимался он не как их предшественник, а скорее как старший товарищ. Их многое роднило - глубокий лиризм и одновременно смелые эксперименты в области поэтического образа, рифмы и ритмики. С другой стороны, много общего у него было и со своим поколением - Давида Самойлова и Бориса Слуцкого.

 «Судьба готовила Юрия Левитанского стать фронтовым поэтом. Но жизнь распорядилась иначе...»

Юрий Давидович Левитанский скончался в 1996 году, выступая на совещании в мэрии, где обсуждалось отношение интеллигенции к военным действиям на Северном Кавказе.
Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.

Полную версию материала можно прочитать здесь


Другие материалы