Скандал исчерпан — урок не забыт

Собеседник - Леонид Гомберг

Документальная повесть. Очерки и эссе

Опубликовано в книге Л.Гомберга «Иронический человек: штрихи к портрету Юрия Левитанского», 2012 год

Осенью  1995 года случилось, казалось, невероятное: изумленные телезрители услышали имя Левитанского в программе «Скандалы недели», некогда весьма популярной на ТВ-6. Как же такая напасть постигла поэта, столь далекого не только от всякой скандальной, но и вообще публичной жизни?

А дело в том, что в начале октября,  в газете «Сегодня» было опубликовано письмо известного своими «неординарными» демаршами искусствоведа, галериста и диссидента Александра Глезера  с протестом  против снятия с телеэфира на канале ОРТ еженедельной десятиминутной передачи Александра Солженицына. Письмо подписали около пятидесяти писателей, деятелей культуры и искусства: как же так, телевидение пытается заткнуть рот великому писателю, борцу за свободу и процветание России! Разразился скандал, на что, вероятно, Глезер и рассчитывал. 
В телепрограмме «Скандалы недели» он объяснил, что намерен продолжать сбор подписей под письмом протеста и в дальнейшем направить его руководству ОРТ и в администрацию Президента РФ. Он также грозил вспомнить свое диссидентское прошлое (это его собственные слова) и провести мощную демонстрацию в Останкино, а также «у тех зданий, где сидят люди, которые дают указания Благоволину». Если кто-то уже успел подзабыть, напомним: Сергей Благоволин в те годы занимал пост генерального директора ОРТ.  Зная «кремлевскую кухню», А. Глезер справедливо полагал, что сам  г-н Благоволин «на такой шаг по отношению к великому русскому писателю, патриоту, лауреату Нобелевской премии, не решился бы».
Забавно, что в письме А.Глезера среди главных гонителей «патриота и лауреата»  был назван поэт Юрий Левитанский, который, мол, в своем выступлении на Совещании молодых писателей Москвы поддержал решение руководства ОРТ о закрытии передачи А. Солженицына. Пикантность ситуации состоит в том, что в предыдущий период истории нашей страны Юрий Левитанский неоднократно подписывал письма в защиту А. Солженицына и других диссидентов; подчеркнем: в ту пору, когда за это можно было схлопотать серьезные неприятности.
Правда, в последние годы (т.е. в начале 90-х годов) Левитанский, как и многие либеральные интеллигенты, отнюдь не испытывал восторга в отношении общего характера деятельности писателя и, в частности, высказываний и работ А.Солженицына. Об этом он не раз честно говорил коллегам, журналистам, друзьям.
Вот самый «свежий» пример, как говорится, еще типографская краска не высохла — журнал «Грани» №235: материал Татьяной Жилкиной «…Где-нибудь в Прошлом или Грядущем».
 (См. также Юрий Левитанский  Монологи,  «Литературное обозрение»,  1997 №6, стр. 7)
«Уже тогда (в период публикации в «Новом мире» повести «Один день Ивана Денисовича» — Л.Г.) не надо было быть провидцем, чтобы понять — появился крупный писатель. Вообще история Солженицына — поразительная. На поверку вышло так, что он фигура трагическая и сегодня. При всей невероятности совершенного им подвига, уникальности его судьбы, он относится к литераторам той словесности, которая предельно идеологизирована и политизирована…  Когда советская эпоха завершилась, вдруг оказалось, что то, что сделано им — страшно признаться в этом, но увы!— теряет и смысл, и читательский интерес. Утрачивает интерес и будет утрачивать дальше, как это ни огорчительно».  (Стр.29)
И дальше: «Я искренно готов преклониться перед Солженицыным за все, что он сделал, но у меня свои воззрения и понимания. Живя там, я не стал бы советовать, как обустроить Россию людям, живущим здесь. В этом есть некоторая бестактность».  (Стр.31)
Совершенно очевидно, что пассаж Юрия Левитанского на Совещании молодых писателей Москвы  сохраняет  тональность слов, приведенных Т. Жилкиной.  Вообще-то выступление поэта было посвящено другим проблемам — новым, опасным тенденциям в современной поэзии, а шире — поэзии в переходный период жизни общества. Слова о Солженицыне он поставил в самый финал своего выступления (См. настоящее издание). Фактически он уже закончил свою короткую речь. Кто-то может подумать, что поэт сделал эффектный финал — этакий фейерверк с шампанским в конце вечеринки. На самом деле, это не так: Левитанский до последней минуты тянул, видимо, до конца так и не решив, стоит ли говорить об этом со столь серьезной трибуны.
И все-таки он их произнес: 
«То, что сняли передачу Солженицына, — ну, не знаю, может быть это плохо. Свобода — это, на самом деле, прекрасно. Хотя мы сегодня, не имеющие никакого опыта, ни малейшего, как жить в свободе, мы многое путаем, перепутываем…  Александр Исаевич Солженицын, перед которым я преклоняюсь… что он в последнее время говорил, это мне тоже очень не нравится. Но дело не в том, что кому-то нравится – не нравится, он что-то говорил такое, что, как я думаю, не на пользу нашему нынешнему отечеству, а скорее во вред. И то, что этой передачи не стало, я думаю, это вполне справедливо, и не знаю, какими соображениями руководствовались эти люди. Но Солженицын тоже должен подумать, где он живет, когда он живет, и что он должен, обязан говорить».
Программа «Скандалы недели» предоставила слово и генеральному директору ОРТ Сергею Благоволину, который «на голубом глазу» заявил, что страна вступила в период предвыборной борьбы, и  поэтому политическая информация должна быть дозированной. В самом деле, многие политические фигуры забеспокоились: почему, если можно выступать Солженицыну, то нельзя и им? Самое интересное, что С.Благоволин сказал чистую правду. Может быть, кто-то об этом уже забыл, но тогда некоторые серьезные политики видели Солженицына возможным будущим президентом России. Сегодня это кажется забавным курьезом, однако регулярные телевизионные выступления недавно прибывшего из-за рубежа писателя, начавшиеся еще в конце августа 1994 года, казалось, и самом деле могли подорвать сложившуюся расстановку сил.     
Разумеется, Левитанский в преддверии предвыборной свары, как всегда, стоял в стороне от главных боевых позиций, по мере сил сочувствуя все еще сохраняющим остатки прежнего влияния «демократам». Вряд ли он связывал А.Солженицына с какой-то влиятельной политической силой. Ему казалось, что навязчивые поучения  столько лет прожившего «за бугром» корифея просто дезориентировали и без того замороченную публику. Позицию Юрия Левитанского в то время можно выразить несколькими простыми словами, сказанными еще накануне возвращения мэтра в Россию:
«Что касается Солженицына, мне не интересно, приедет он или нет. Нужно ему — пускай приезжает — его личное дело. То, что это нужно России — тоже чепуха. России нужно, чтобы люди перестали нищенствовать и как-то более-менее достойно жили в этой стране».  («Грани» №235, стр.30)
Наконец, журналист «Скандалов недели» предоставил слово самому Левитанскому…
«Я не вижу в этом нужды сегодня — защищать Солженицына, — сказал он. — Мне сама эта мысль смешна, когда Глезер защищает Солженицына от меня…  Я не враг — ни Солженицыну, ни всему тому хорошему, что в словесности нашей происходит…  Я не уверен в чистоте намерений тех, кто все это затеял. Думаю, что есть основания у меня не доверять этому: письму, подписанному группой литераторов, которое было в газете «Сегодня», — там есть достойные люди, люди, близкие мне… Мне неловко называть имена, но несколько из них мне уже звонили, чтобы извиниться передо мной, потому что они не знали, где я выступал и о чем говорил. А письмо, которое им предложили подписать, они не видели даже в глаза, а по телефону поставили подписи…  Вот это нравы этих борцов за свободу слова и за справедливость…»
 Собственно, после этих слов инцидент представлялся исчерпанным. Участники не  видели сущностного смысла в продолжении распрей, ибо, во-первых, публике бросалась в глаза вопиющая абсурдность сюжета, и ,во-вторых,  организаторы демарша неожиданно оказались уличенными в элементарном подлоге. Авторы этой истории вдруг приоткрыли неблаговидные задворки своих намерений. «Скандал недели» иссяк, не получив нового импульса к развитию. А урок остался.  Но по случаю отсутствия у нас талантов великого русского баснописца мы не станем формулировать  «мораль сей басни», а предоставим это читателям.
2009 

  • Гомберг

    Леонид Гомберг

    • Левитанский в Израиле. Сны над пропастью

      Я никогда не вел дневников. Вместо дневниковых записей я собираю вырезки из газет, журналов, буклетов — всякую всячину: статьи, заметки, рецензии, интервью, которые написал сам или другие о событиях, хоть как-то затрагивающих меня или моих друзей. Таких материалов у меня скопилось множество. Есть и папка под условным названием «Левитанский в Израиле», до недавней поры нетронутая, лежавшая все эти годы под спудом разной архивной неразберихи. Кажется, пришло время перелистать эти, уже слегка пожелтевшие листы…

    • Разминувшиеся во времени

      Слушаешь, бывало, Левитанского, и всякий раз перед глазами рождается навсегда утерянная фантасмагория тех лет с солнечным прибалтийским пляжем, роскошным предосенним парком, уютным кафе с опрятными столиками, обремененными экзотическим шотландским виски, которое вдруг, ни с того ни с сего, завезли в местные магазины; с лихой компанией писателей-юмористов — Измайловым, Славкиным, кем-то еще, и почему-то Михаилом Михайловичем Козаковым, на самом деле, возникшем много позже и к событиям того лета не имевшем никакого отношения.

Другие материалы