Всё гаечки да винтики... (Из пятидесятых)

Всё гаечки да винтики,
                   а Бог — у пульта.
Это называется
             эпоха культа.
Так ли называется,
                не так ли называется —
это в моем сердце
                болью отзывается.
А кругом у мальчиков
                   запал да пыл.
Они ко мне с вопросом —
                    а ты где был?
А где я был, мальчики?
                    И там был, и тут.
...Винтики, винтики
                  по полю идут.
Сталин о нас думает.
                  Нам ни шагу вспять.
Дважды два четыре,
                пятью пять двадцать пять.
А над бедным винтиком
                    ворон парит.
А под белым бинтиком
                   рана горит.
Васеньки? Витеньки? —
                  узнать не могу.
Винтики, винтики
               лежат на снегу...
Среди того дыма
              и того огня
я и не заметил,
             как убили меня.
Не шлепнули в застенке,
                     не зарыли во рву —
вот я и думал,
            будто живу...
Что ж это такое,
              как же это вдруг!
Ах, товарищ Сталин,
                 учитель и друг!
Как же это вышло
               со мной, со страной,
учитель мой, мучитель,
                    отец мой родной!
...Мартовский морозец,
                    поздняя весна.
Трудно просыпаюсь
                от долгого сна.
Щурюсь непривычно
                на солнце, на свет.
И сам еще не знаю —
                я жив или нет.

Белые стихи, 1991

Другие произведения

Вся поэзия