История абрикосового дерева. Эмиль Лотяну (перевод с молдавского языка)

Идем со мной!
Ты мне всего на свете
дороже,
и поэтому сегодня
я именно тебе сказал: идем!
Нам будет легче выдержать вдвоем,
а одному такое не по силам.
Сюда идут с любимой
или с сыном,
в компании знакомых и друзей.
Сегодня здесь музей,
но перед этим
была тюрьма.
В глухом ее дворе
стоит большое дерево,
сгибаясь
под тяжестью оранжевых тяжелых
пахучих абрикосов.
От него,
от дерева,
лишь несколько шагов
до камеры, где смертники сидели.
Должно быть кто-то косточку давно
швырнул в окно,
и деревце несмело
пошло расти.
А в камере, на стенах,
написана история его...
Твоя ладонь легка,
в своей ладони
ее легко я спрятал.
Ты моложе —
(на год, на два,
но все-таки моложе),
чем это дерево.
Как раз настолько
моложе,
чтоб не помнить о войне.
Сорви же плод оранжевый тяжелый
и откуси зубами эту мякоть.
Теперь пошли!
Мы в камеру войдем.
Здесь тишина и холод.
За решетку
не проникает солнце, —
вероятно,
и солнце за решеткой жить не может,
как это абрикосовое дерево,
история которого на стенах
тюремной камеры
отражена.
Напротив нашей камеры сегодня
пробился стебелек — возможно, тополь,
а может, вишня, я не знаю точно.
Недаром в школе сдал естествознанье
на двойку.
Смерть фашизму!
Дину Сава.

А дальше
ровным почерком и круглым
написано,
как будто на уроке
чистописанья:
Мама!
Под окошком
у нас недавно вырос абрикос,
совсем такой же, как когда-то рос
у нас в саду.
Не надо плакать, мама!
А я давно не плачу.
Верь в победу!

А рядом надпись краткая, скупая,
должно быть, нацарапана гвоздем:
Сегодня абрикос зацвел впервые.
И дальше:
Пролетарии всех стран,
соединяйтесь!
Виктор, Влад, Кирилл.
А дальше кто-то вывел торопливо
внизу, почти под самою решеткой:
Лили! Когда ты вырастешь большая,
красивая, как яшма, — вместе с нею
приди сюда и абрикос попробуй,
созревший здесь, на дереве, что я
в последний раз сегодня вижу.
Папа.

И дальше кто-то вывел неуклюже:
Василе Войку из села Пояна
вас просит:
как увидите на воле
случайно Нор Юстинию — скажите,
что я ее женой своей считаю.
И если у нее родится мальчик,
пусть он зовется именем моим.

Опять шаги я слышу —
по ступеням
идет экскурсовод,
о, может, просто
случайный одинокий посетитель.
А может быть, подросшая Лили
с состарившейся матерью.
А может,
тот мальчик, сын Юстинии.
Мы все
сюда приходим,
чтоб учиться помнить,
дышать и ненавидеть
и смеяться,
печалиться за мертвых и живых.

Двойная спираль, 1976

Другие произведения

Вся поэзия