Нет, не бог всемогущий, всего только маленький
слабый божок,
сотворил я Вселенную в три деревца,
в три рождественских елочки хрупких,
чтоб ныне,
как скряга,
над веточкой каждой трястись,
над иголочкой каждой.
Три рождественских елочки, три одиноких тростинки,
три тонких травинки
всего-то и есть у меня,
вот затем и трясусь,
как скупой над своим сундуком,
над травинкою каждой.
Три травинки, три легких снежинки лежат
на ладони моей,
три снежинки всего и богатства,
три звездочки зябких.
Три снежинки, три звездочки зябких, три зыбких
надежды мои,
осторожно пускаю с ладони,
и вот уже тает ладонь моя,
воску подобно.
Так стою, как свеча среди поля.
И только три звездочки зябких.
Три зыбких надежды мои.
Три звезды Вифлеемских.
Другие произведения
-
Шла дорога к Тракаю, литовская осень...
Шла дорога к Тракаю, литовская осень была еще в самом начале, и в этом начале -
Кто-то так уже писал...
— Кто-то так уже писал. Для чего ж ты пишешь, если кто-то где-то, там ли, здесь ли, точно так уже писал! -
Ребенок стоял на паркетном полу...
Ребенок стоял на паркетном полу, а зимнее солнце февральского дня в балконное било стекло. -
Так дни неслись, так быстро время мчалось...
Так дни неслись, так быстро время мчалось, что нам не удавалось наблюдать
-
Катя, Катя, Катерина...
Катя, Катя, Катерина, в сердце, в памяти, в душе нарисована картина, не сотрешь ее уже. -
Как мой дом опустел, все уехали, дом обезлюдел...
Как мой дом опустел, все уехали, дом обезлюдел, в нем так неуютно теперь, непривычно и странно.
-
Нет, не бог всемогущий, всего только маленький...
Нет, не бог всемогущий, всего только маленький слабый божок, сотворил я Вселенную в три деревца -
Мундиры, ментики, нашивки, эполеты...
Мундиры, ментики, нашивки, эполеты. А век так короток — господь не приведи. -
Снег валил до полуночи, рушился мрак...
Снег валил до полуночи, рушился мрак над ущельями, а потом стало тихо, и месяц взошел молодой... -
Меж двух небес...
Меж двух небес (начала и конца), меж двух стихий (как в кресле брадобрея меж двух зеркал)