Это Осип Эмильич шепнул мне во сне,
а услышалось — глас наяву.
— Я трамвайная вишенка, — он мне сказал,
прозревая воочью иные миры, —
я трамвайная вишенка страшной поры
и не знаю, зачем я живу.
Это Осип Эмильич шепнул мне во сне,
но слова эти так и остались во мне,
будто я, будто я, а не он,
будто сам я сказал о себе и о нем —
мы трамвайные вишенки страшных времен
и не знаем, зачем мы живем.
Гумилевский трамвай шел над темной рекой,
заблудившийся в красном дыму,
и Цветаева белой прозрачной рукой
вслед прощально махнула ему.
И Ахматова вдоль царскосельских колонн
проплыла, повторяя, как древний канон,
на высоком наречье своем:
— Мы трамвайные вишенки страшных времен.
Мы не знаем, зачем мы живем.
О российская муза, наш гордый Парнас,
тень решеток тюремных издревле на вас
и на каждой нелживой строке.
А трамвайные вишенки русских стихов,
как бубенчики в поле под свист ямщиков,
посреди бесконечных российских снегов
все звенят и звенят вдалеке.
Другие произведения
-
«Все мое», — сказал булат
Пародии, не вошедшие в сборник «сюжет с вариантами». песенка о зайце-самозванце, или о коте-дилетанте, написанная специально для беллы в присутствии 3.Гердта и А.Райкина по мотивам А.Пушкина. Б.Окуджава. -
Это Осип Эмильич шепнул мне во сне... (Из сегодняшнего)
Это Осип Эмильич шепнул мне во сне -
Стихотворение философско-ироничное, где иронического, впрочем, больше, чем философского.
Мужчины всегда говорят о женщинах